it takes an ocean not to break
Ноам Хомский — это моя большая научная любовь. и не только научная. я никогда принципиально не читала его трудов о политике, меня всегда интересовали только его отношения с его первой (и моей не первой, но, очевидно, последней) любовью — лингвистикой. меня всегда обижало, что некоторые его книги издаются в красивых блестящих обложках, а несчастные "аспекты теории синтаксиса" издавались последний раз неизвестно когда, и найти эту публикацию можно в паршивом качестве где-нибудь на задворках интернета.
но я не хотела вдаваться в подробности, я просто собиралась оставить здесь это интервью. вопросы кажутся сырыми и даже глуповатыми, но Хомский поразительно легко выходит из положения и делает интервью безумно интересным. потому что он — один из умнейших людей человечества. в интернете есть видео с его лекциями последних лет, и, несмотря на возраст, он не утрачивает интереса к науке, а публика с интересом слушает его.
Хомский — один из тех, чьей смерти я боюсь. боюсь, потому что мысль о том, что когда-нибудь я смогу услышать его рассуждения о языке вживую на какой-нибудь открытой лекции, греет меня.
но я не хотела вдаваться в подробности, я просто собиралась оставить здесь это интервью. вопросы кажутся сырыми и даже глуповатыми, но Хомский поразительно легко выходит из положения и делает интервью безумно интересным. потому что он — один из умнейших людей человечества. в интернете есть видео с его лекциями последних лет, и, несмотря на возраст, он не утрачивает интереса к науке, а публика с интересом слушает его.
Хомский — один из тех, чьей смерти я боюсь. боюсь, потому что мысль о том, что когда-нибудь я смогу услышать его рассуждения о языке вживую на какой-нибудь открытой лекции, греет меня.